А у нас на Венере. Фантастическая повесть - Червяков Александр

Отыскали мы в ящиках две пары брезентовых рукавиц – взрослых, само собой, нам чуть ли не по самые локти, но и такие сойдут. Всё не голыми руками за горячие трубы хвататься. Ещё взяли несколько маркеров, нож и цветного скотча пару колечек. На всякий случай на столе оставили записку:

«Мы здесь были. Ушли искать выход к водосборной ёмкости. Рома и Сеня».

Потом стали газировку в стаканы наливать. Наливаем, выливаем на пол. Нет, сперва мы попробовали пить – но кто же зараз столько воды выпить сумеет? Так что выливаем на пол, снова наливаем, выливаем, и так один стакан за другим. На полу – лужа громадная. Увидели бы такое мои мама или папа… Но они, к счастью, этого не видят. Наконец, красная лампочка на автомате загорелась – всё, нет воды в резервуаре, набор пошёл. Выбегаем за дверь, Сенька надевает эту самую докторскую «дыши – не дыши», и давай по очереди трубы прослушивать. Лицо такое сосредоточенное, Айболит прямо. Наконец, заулыбался, показывает мне на трубу. Кричит:

– Вот она! Отмечай!

Я маркером две отметки ставлю, потом ещё и скотча кусочек прицепил. Всё, порядок.

Вот и пошли мы с ним вдоль этой трубы дальше. Всё, как вчера, ничего не изменилось. Жара, шум. Только всё равно настроение в тысячу раз бодрее. Потому что когда у тебя есть цель и план, то уже и на жару, и шум не так обращаешь внимания. Каждые десять шагов ставим метки на нашей трубе. Только бы не ошибиться, только бы не потерять направление! Доходим до поворота, труба уходит влево. Мы послушно следуем за ней. Поворот налево, поворот направо, снова поворот налево… Часа полтора так идём, а может и все два. Кончилось у нас одно колечко скотча, другое уже на метки понемногу режем. Наконец, сворачиваем, а в дальнем конце коридора – лестница наверх, а наверху люк. Мы по лестнице этой поднялись, крышку люка открыли, вылезаем, оглядываемся. После жары в коридоре с непривычки мне так холодно стало, я замёрз сразу же. Над нами где-то высоко-высоко висит знакомый бесконечно огромный потолок, тут и там сверху сбегают ажурные переходы и лесенки. Значит, мы снова выбрались в пространство под несущей оболочкой, ура! Рядом высится громадный сверкающий бак водосборной ёмкости. Пошли вдоль него, минут через пять глядим – площадка управления, пульт, вентили, краны. На пульте – кнопка экстренного вызова, её даже дошкольник среди других сразу узнает. Подхожу, нажимаю. Слышен зуммер, затем голос из динамика:

– Алло, дежурный. Восьмая водосборная, что у вас случилось?

Выдыхаю и торопливо говорю:

– Дяденька, мы из школьного центра. У нас тут экскурсия, а мы потерялись…

И только тут понимаю, насколько же я устал.

Врать, вообще-то, нехорошо. Но если мы с Сенькой и соврали взрослым, то только самую-самую капельку. Сказали, что сперва перепутали лифты, потом хотели найти экскурсовода, но попали не в ту дверь, а дальше перепугались и заблудились. На всякий случай, чтобы нам понадёжнее поверили, пустили слезу. Совсем чуть-чуть. Между прочим, отлично сработало. Напоили нас чаем, накормили, стали расспрашивать, где мы пропадали столько времени и как мы наверх добрались до несущего баллона. Когда мы рассказали про старинную кладовку, все удивлялись, как нам повезло. Потом Сенька рассказал про клад Станционного Смотрителя и золотые слитки. А потом в комнату буквально влетели Полина Алексеевна и моя мама. Мама заплакала, потом засмеялась, потом опять заплакала, потом схватила меня, повернула и давай хлопать ладонью по штанам. Я начинаю возмущённо вопить:

– Мам, да ты чего?!

А она спокойно отвечает:

– Я ничего, я грязь выбиваю с твоего комбинезона. Ты где только так извазгался, чертёнок?

На этот раз мы добрались вниз без всяких приключений. Вообще, приключения – это хорошо, но ещё лучше – это когда после них оказываешься дома в своей комнате, а мама собирает ужинать на стол. А на третий день к нам в школьный центр в гости приходит – кто бы вы думали? – тот самый дедушка Василий Васильевич. Рассказал, что по нашим с Сенькой меткам техники смогли добраться обратно до той самой каптёрки и всё там внимательно осмотрели. Каптёрка эта действительно оказалась очень старая, переделанная из кабины вспомогательного дирижабля. Можно сказать, почти ровесница станции.

– Мы посовещались с руководством, – сказал Василий Васильевич, – и решили выделить для школьного центра еще две большие комнаты. В них мы хотим создать музей – и те скафандры, инструменты и другие старинные вещи, которые Сеня с Ромой нашли наверху, станут первыми его экспонатами. Во-первых, всем будет интересно в этот музей приходить. А во-вторых, младшие школьники смогут изучать историю станции прямо здесь, а потому перестанут неожиданно для всех исчезать во время экскурсий!

Тут Полина Алексеевна качает головой.

– Если Вы про Дымкова с Романовым, то поспешу разочаровать. Эти двое умеют неожиданно исчезать даже прямо из школьного центра и средь бела дня… Сама не знаю – к стульям их, что ли, привязывать?

Слышно, многие ребята смеются, только я не обиделся. Тут Сенька тянет руку вверх и говорит:

– Василий Васильевич, а мы с Ромой модель станции строим. Её тоже можно будет в музей?

Василий Васильевич отвечает:

– А как же? Для того мы его и создаём.

Тут Мишенька-ангелочек спрашивает:

– А всё-таки по правде, что же за жуткий такой скрежет и вой там, наверху? Сенька с Ромкой говорят, что точно его слышали! Или им просто со страху почудилось?

Почудилось?! Нам?! Да тебя бы, Мишенька, засунуть туда, где мы были – ты бы точно полные штанишки надул!

Но дедушка говорит:

– Нет, ребятам не показалось. Несущая оболочка – она сама по себе огромная, а под ней ещё и лабиринт из старых тоннелей, которые часто на скорую руку собирали. Станция поднимается в атмосфере чуть выше или опускается чуть ниже, обшивка оболочки под ветром гудит, конструкции вибрируют – вот и получаются там иногда такие звуки. Кстати говоря, с непривычки действительно страшноватые; даже взрослый перепугаться может. То, что Рома с Сеней до каптёрки по коридорам добрались – это они молодцы, смелые мальчишки.

Что, Мишенька, съел? Потом думаю и руку поднимаю:

– А всё-таки, что же с кладом Станционного Смотрителя? Откуда там, наверху, появилась такая куча золотых слитков?

Василий Васильевич отвечает:

– Вы же, ребята, знаете, что в атмосфере Венеры очень много серной кислоты. А серная кислота – вещество очень агрессивное, она легко растворяет даже такие материалы, как железо и сталь. Поэтому все внешние поверхности нашей станции – да и всё оборудование на поверхности – надо покрывать слоем золота. Золото ведь не боится серной кислоты. Помните, как лесенки под оболочкой сверкают? Сейчас золото на Венере мы добываем сами – часть шахтёры отправляют на Землю, а часть используется для нужд станции. Но в те далёкие времена люди ещё не спускались на поверхность и не могли добывать там металл. Поэтому золото – в листах или слитках – привозили в кораблях с Земли. Часть этого груза и оказалась забытой в старинной кладовой наверху, вместе с другими вещами. Отправим мы его на Землю обратно, или используем здесь, на станции – мы пока не решили, но в любом случае просто так золото лежать не останется, в дело пойдёт!

По группе проносится разочарованный гул. Василий Васильевич смеётся:

– Не расстраивайтесь, несколько слитков мы обязательно выделим вам для музея, на память об этой удивительной истории.

Тут он смотрит на наши с Сенькой вытянутые лица.

– А вы, чертенята, что же? Или расстроились, что клад оказался не всамделишний?

Молчим. Я пожимаю плечами. А потом Сенька и говорит:

– Да нет, с кладом-то всё понятно. Но всё-таки жалко, что так мы и не повстречали этого призрака!

Тайна равнины Снегурочки

В школе у нас сегодня урок естествознания был. Полина Алексеевна рассказывала нам о древней жизни на Земле. Как миллионы и миллиарды лет назад на ней жили динозавры, подводные скорпионы размером с экзоскаф, гигантские летающие насекомые и другие удивительные растения и животные. И что потом все эти животные вымерли, исчезли – больше таких на Земле нигде не осталось.